"ВРАГ У ВОРОТ" против ПАМЯТИ ЛЮДСКОЙ.
Aug. 6th, 2013 12:06 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
scharapow_wДавно известно - в сфере духа перемирий не бывает. И тот народ, который проигрывает подобную "мирную" схватку в сфере идеологии и культуры вскоре ощущает на своей шкуре удары чужого оружия, а в худшем случае и сапог завоевателя. В условиях, когда поле битвы - душа человека, его дух, разум и оружие применяется соответствующее. Не ракетами, минами, напалмом или пулями побеждается враг в идеологической битве, а статьями, кинофильмами, теле- и радиопередачами. Но все эти внешне безобидные вещи начиняются духовным ядом. Как у всякого дела, в идеологической войне существуют свои законы и правила.
Признанным лидером в "войне слухов" испокон веков была Европа. А в Европе законодателем, окончательно сформировавшим принципы идеологических диверсий, был Третий Рейх и его министр пропаганды Йозеф Геббельс. С тех пор три геббельс-принципа лежат в основе любой европейской пропаганды. Вот они: "Врите наглее. Чем чудовищнее ложь, тем легче люди в нее верят"; "Тысячекратно повторенная ложь становится правдой. Тысячу раз скажите человеку, что он свинья, и на тысячу первый раз он встанет на четвереньки и захрюкает"; "Чтобы ложь была более эффективной на три четверти самой чудовищной лжи добавьте одну четверть правды".
Как и пятьдесят лет назад идеологическое вранье в ходу для оболванивания и последующего уничтожения соперника. А обман на ниве истории вообще не расцветал еще так пышно, как в наши дни. И очень обидно, что на враждебную ложь, мы, русские, до сих пор отвечаем лишь бестолковыми эмоциями. Особенно хорошо это проявилось, когда на киноэкраны России вышел французский фильм о Сталинградской битве "Враг у ворот".
НЕМНОГО О ЗАМЫСЛЕ ФИЛЬМА
Самое интересное, что автор боевика и не скрывал своих идей и своего отношения к тому, о чем он делает кино. Он не раз и не два говорил, что его задачей было развенчать образ русского солдата. Показать его тупым, грязным скотом, которого гонят в бой только гениальные евреи-комиссары и который без них бессилен и ничего не может противопоставить могучему и культурному европейцу, сверхчеловеку и цивилизатору дикой Руси. Эта тема бессилия великороссов и мощи немцев красной нитью проходит сквозь фильм. Она имеет очень злободневное звучание сейчас, когда русская нация начинает приходить в себя и ей нужна, очень нужна вера в свои силы.
А любой народ черпает эту веру в своей истории, в воспоминаниях об испытаниях, которые народ с честью преодолел и вынес. Ну а кинофальшивка так и вопиет: "Не бойтесь русских, они бестолковые, они ничего не могут и не умеют. Стоит только Европе на них нажать, и они встанут на колени и с наслаждением будут служить еврогосподам".
В одном из интервью, сидя под старым нашим плакатом с изображением воина Советской Армии, француз говорил что солдаты, отстоявшие Россию в той войне, не более чем вот такой же бумажный никогда не существовавший герой. Мол, они были придуманы сталинской пропагандой, да и вообще эта победа неправильная и незаконная. И напрасно весь цивилизованный мир ломает голову над загадочной "русской душой" и боится русских. Никакого секрета нет, и боятся нечего. Нет великой и грозной нации, а есть сборище придурков. Ведь русские без боя сдали свою страну в 1991 году. И вот он снимает фильм - объяснение-разоблачение, показывающее причины этой новейшей драмы на историческом примере, которым все русские привыкли гордиться, но которого, по его утверждению, в действительности никогда не было.
Расчет прост и безотказен. Изломанное сознание великороссов ничего не сможет противопоставить красочной лжи. А если кто и возмутится, то всегда можно сказать: "А ты там был? Не был. Вот и молчи". Только и автора фильма в Сталинграде в 1942 году тоже не было! И почему бы нам не послушать не ополоумевшего от наглости галла, а самих русских героев, отстоявших Отечество и рассказавших, как они сражались за Родину в своих воспоминания. Они стоят того.
КАК ЭТО БЫЛО
К осени 1942 года положение России стало критическим. Утрата многих земель, людские и материальные потери поставили нас на грань краха. Людские резервы изыскивались, где только можно. Добровольцев на фронт выкликали везде, где только можно, где нельзя тоже выкликали. Но собрав людей их учили не жалея сил и средств. И офицеры, и воевавшие ветераны учили необстрелянную молодежь не за страх, а на совесть.
Сибиряку Василию Зайцеву, нашему оболганному во французском фильме герою-снайперу, не везло. Малый рост и невзрачный вид отталкивали командиров. Куда такого на фронт, только грех на душу брать. Как сказал один из его начальников: "Росточком ты не вышел, главстаршина, для воинской науки". После долгих перебросок Зайцева определили связным в роту станковых пулеметов.
Когда 284-я стрелковая дивизия вышла форсированными маршами к Сталинграду, он почти погиб. Город бомбили день и ночь, багровое зарево занимало полгоризонта, казалось, огненное озеро бушует на месте городских кварталов. Немцы стояли в 150 метрах от волжского обрыва. Полки 62-й армии были обескровлены. 100-я охранная дивизия войск НКВД легла до последнего человека, прикрывая главную переправу через Волгу. Она была единственным соединением в городе в момент прорыва к нему немцев и свой долг выполнила -дала возможность войти в Сталинград армейским частям. Бойцы-чекисты были развернуты на окраинах как заградотряды. Да. Но они не стреляли в отступающих, как показано в фильме, а направляли остатки разбитых подразделений на сборные пункты. Так было. Но к 19 сентября в городе уже не было живых бойцов войск НКВД.
И вот в такой критический момент свежеприбывшую дивизию бросают не в бой (!), а на полигон, где уже подготовленные солдаты дополнительно изучают тактику городского боя малыми штурмовыми группами. Когда командарм генерал Чуйков спросил комдива подполковника Батюка о готовности дивизии к боям, тот со спокойной гордостью ответил: "Я прибыл не на парад, а бить фрицев. У меня в полках - сибиряки ...".
Дивизия перемахнула Волгу в одну ночь. Кому не хватило места на баржах и катерах плыли, держась за маленькие плотики, которые буксировали весельные лодки. Гитлеровцы были так уверены в своей победе, что проморгали форсирование и не обстреляли наши части на переправе. Приказ был короток: "Атаковать немцев общим направлением на Мамаев курган. Ориентир атаки - нефтяные баки. Выбить и закрепиться на господствующей высоте". Атака была короткой и яростной. Фашисты не выдержали и побежали. Тогда, чтобы остановить русских, немцы расстреляли и подожгли нефтехранилища. К сожалению, в них оставалось много бензина и нефти, а наши об этом не знали. Огненная река хлынула на наступающих. Часть наших ребят сгорела заживо. На оставшихся тлела и горела одежда, они задыхались от дыма и гари. Но это не остановило наступление! Атака лишь превратилась в чудовищно ожесточенный порыв - "Убей немца!". Черные, дымящиеся как головешки, русские солдаты, не выпуская из рук винтовок и автоматов, кинулись на недобитых гитлеровцев. Зрелище было столь жутким, что последние без выстрелов оставили свои позиции и бросились бежать. Так принял боевое крещение Василий Зайцев и его боевые товарищи.
КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Неорганизованность и бестолковость красноармейцев и порядок, боевитость вермахта. Идея - "Чумазые Иваны воюют только своими телами. Иначе они не умеют. Победа над Россией в прямой войне возможна". Безобразные пьянки перед боем с очумелыми бабищами, спускающими штаны. Секс под открытым небом в 20 градусный мороз. "Русские - животные". Паренек, с упоением чистящий сапоги немецкому снайперу Кениннгсу и болтающий с ним о секретах снайпера Зайцева (на каком языке?): "В России всегда куча предателей, которые с удовольствием предадут свой воюющий народ. Свой язык они с удовольствием поменяют на язык господ". Зайцев за весь фильм убивает только пятерых гитлеровцев. Его противник - множество русских снайперов.
КАК ЭТО БЫЛО
На батальон, в котором воюет Василий и который после трагического первого боя и огненного пекла насчитывает чуть больше роты, наступает немецкий батальон полного состава. Тремя волнами - цепями. Первую мастерски расстреливают на дальней дистанции из пулеметов. Вторую кладут автоматами и винтовками на средней. Немцы упорно, по трупам своих товарищей, идут вперед. И третья цепь гибнет от русских гранат. До рукопашной дело даже не дошло...
Трое суток беспрерывных боев. Вымотаны и наши и враг. Отдан приказ - спать. На часах остаются трое - командир пулеметной роты капитан Болыпешапов за станковым "Максимом" на позиции и два морпеха, Василий Зайцев и Михаил Масаев, в передовом охранении. Уснут и они - батальон могут запросто вырезать во сне. Бороться с дремотой нет сил. Тогда снайперы начинают резать себе руки, чтобы не уснуть...
Участок Мамаева кургана держит рота бронебойщиков. Эта часть кургана - последняя наша позиция на высоте. В роте - три (!) бойца. Двое, обложившись гранатами и установив пулеметы для кругового обстрела (по три "Максима" и паре Дегтяревых на каждого), не дают немцам захватить позицию, а третий - связной - таскает боеприпасы. Им на смену направляется группа снайперов под командованием главстаршины Зайцева. У него 5 снайперов и 2 бронебойщика. Немцы непрерывно и ожесточенно атакуют последний не захваченный ими участок кургана. Ведь он не дает им разместить на вершине высоты артиллерийских корректировщиков (они постоянно расстреливаются русскими) и прицельно бить по переправам через Волгу и по городу. Красноармейцы обстреливают фланги наступающих на сталинградские заводы гитлеровцев и затрудняют доставку им пополнения и боеприпасов. И вот в результате беспрерывных атак отряд Зайцева попадает в окружение. "Что делать!? Уйти или остаться?". Горстка людей, понимая всю важность позиции и всю опасность своего положения, решает - остаться! Неделю дрались снайперы в полном окружении. Немцев глушили тяжелыми противотанковыми гранатами, не давая им даже сосредоточиться для последнего броска на оборону. Одновременно снайперским огнем косили все живое на вершине кургана и на подступах к нему. Не было продуктов, а самое главное - воды. Жажда сводила людей с ума. Пили горькую ржавую жидкость из фляжек убитых немцев, что во множестве лежали перед фронтом обороны...
Однажды после нескольких дней беспрерывных боев смертельно уставший Василий заснул в покинутом блиндаже. Пока он спал, началась немецкая артподготовка и его завалило в убежище. Несколько часов отрывался Зайцев из западни. Когда он выбрался то выяснилось, что фашисты за это время продвинулись на этом участке вперед и заняли позиции батальона. В конторе метизного завода - нашем опорном пункте - они установили свои пулеметы и держали под огнем фланги обороняющихся и берег Волги в этом районе. Василий вернулся в блиндаж, разыскал там гранаты, подполз к немцам и закидал гранатами их пулеметные точки. Воспользовавшись этим, его батальон поднялся в контратаку и выбил врагов с захваченных ими позиций. Увидев Зайцева и поняв, кто подавил огневые точки гитлеровцев, друзья Василия были обрадованы и удивлены. Оказалось, что он провел в земляной западне сутки, и его уже мысленно похоронили...
Боеприпасы от переправ к позициям бойцы носили на себе. На тропинке в овраге Долгом караван тяжело груженых бойцов встретил маленькую девочку. Худенькая, уставшая, в порванном платье и чулочках, сквозь прорехи которых видны были ссадины и синяки, она помогала идти двум раненым солдатам, которые поддерживали друг друга. Девочка сказала, что служит провожатой бойцам. Она хорошо знает все безопасные, не простреливаемые выходы к берегу, где стоит медсанбат, и постоянно отводит туда раненых с передовой...
На фронте появился немецкий снайпер-ас. Он отлично стрелял и великолепно маскировался. Вызов нашим был брошен и принят. Сначала Зайцев примерно вычислил место вражеской засады. Затем двое суток он непрерывно исследовал один и тот же участок вражеской обороны. Лишь на третьи сутки он обнаружил немца. Тот приспособил для маскировки стрелянную орудийную гильзу и закопался в землю так, что стрелять по нему было очень трудно - скорее всего пуля ушла бы рикошетом или от гильзы, или от прицела, или от каски. Сам гитлеровец естественно не пострадал бы, а бить такого матерого зверя надо было обязательно наверняка. Василий 2 часа продержал фашиста на прицеле, не сводя с него глаз ни на секунду. Его терпение было вознаграждено. Немец расслабился, потерял бдительность, чуть приподнялся над укрытием и мгновенно получил пулю под обрез каски. Наповал. Так дрались русские солдаты на берегу Волги.
КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Сборище жирных идиотов навытяжку стоит перед Хрущевым. Все страшно трусят и на вопрос: "Что делать, чтобы остановить немца?" только молчат. (Как это сборище пузатых тупиц вообще стало старшими офицерами в сталинское время, когда деловые качества людей проверялись очень просто - сделай или умри!?). Тут выскакивает старший политрук (младший комсостав и ему на таком совещании вообще не место) и начинает учить уму разуму всех. Мол, надо придумать героя и пропагандировать его. везде и всюду. Начинает крутиться пропагандистская машина, изображенная в виде печатного станка. В это время газетный герой бегает бестолково по развалинам и бьет не немцев, а своих. "Русские - это выдуманная нация и подвиги их вымышленные. Европа и Америка не бойся!".
КАК ЭТО БЫЛО
Старший политрук Иван Григорьев, политработник штаба 284-й стрелковой дивизии, впервые написал в политдонесении о Василии Зайцеве, его ни разу не видев и ничего о нем не зная. Толчком к этому послужил вышеописанный эпизод, когда горстка русских снайперов неделю держала круговую оборону на очень важной позиции на Мамаевом кургане. Держала и удержала врага! Мы можем понять, почему он это сделал. Во-первых, командовал героями главный старшина. Сухопутному командиру морское звание бросилось в глаза. Морские пехотинцы! Во-вторых, снайперы. Грозные и беспощадные бойцы. А тут не один и не два, а целая снайперская группа. Новое и необычное подразделение в ту пору. Так имя Василия Зайцева впервые прозвучало в сводке Совинформбюро на всю страну.
Первым политдонесением дело не ограничилось. Зайцев уничтожал вражеских солдат и офицеров, снайперов и корректировщиков. Воспитывал все новых и новых метких стрелков в своей группе, ставшей своеобразной фронтовой снайперской школой. Он был не только отличным бойцом, но и хорошим, вдумчивым учителем снайперского дела и разработчиком новых тактических приемов борьбы. И об этом все чаще и чаще сообщалось в сводках. А слова Василия: "За Волгой для сталинградцев земли нет!" стали для всех защитников города клятвой верности, а для России символом стойкости её воинов. Но все это время, более месяца, Зайцев и Григорьев лично не встречались! Так они и воевали. Один на поле брани, другой на поле духа. А встретились и вышел конфуз. Зайцев был вызван с передовой на общедивизионный слет снайперов, который проводил командующий 62-й армией Чуйков. Григорьев, увидев Зайцева удивленно произнес: "Это и есть тот самый Зайцев!" Василий обиженно ответил: "Я и есть тот самый! А что, еще имеются Зайцевы?" Иван схватил его за руки, стал трясти и извинительно проговорил: "Прости! Нет, честно прости! Ты ведь ничего не знаешь. Я пишу о тебе в сводках уже почти месяц. Рассказываю о тебе всей стране, а лично вот не видел. Я представлял тебя высоким, могучим, короче говоря, настоящим русским богатырем из былин. А ты вот каков!" Да. Василий Зайцев не был картинным богатырем.
Но дела его были истинно богатырские. К тому времени он уничтожил уже более 200 немцев только из своей снайперской винтовки. А всех остальных, убитых гранатами, автоматом или из пулемета, и ещё больше. Но по негласному правилу русских снайперов такие немцы, итальянцы, румыны, венгры, хорваты, албанцы, финны и прочие "европейские крестоносцы" считались как бы неправильно, незаконно убитыми и нигде не учитывались и никогда не считались. Совинформбюро, рассказывая людям о подвигах Зайцева и его друзей, укрепляло в людях тыла веру: "Мы можем воевать! Мы можем бить немца! Надо только поднапрячься, выстоять, выдержать! Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!"
В конце концов победа на войне куется не только в окопах, но и в людских душах и умах. И фронт духовный даже важнее фронта физического. Это хорошо понимал Адольф Гитлер. На людских умах неудавшийся художник и ефрейтор вознесся к власти над Объединенной Европой-Третьим Рейхом. И ему ли, вождю сверхчеловеков, проигрывать какому-то дикому горцу Сталину и еще более дикому недочеловеку со странной фамилией Зайцофф. И он приказывает начальнику Берлинской школы снайперов и члену своей личной охраны майору Кёниннгсу -"Убить Главного Зайца!" Чтобы в огне величайшего сражения за город с именем своего врага, на берегу священной русской реки, продемонстрировать всему миру превосходство немецкого духа и утвердить это превосходство в чужих душах. Жребий был брошен. Но на пути к поединку Василия ждало испытание. О нем совсем не любят вспоминать. Его ждал подвиг веры и стойкости.
О чем молчали сводки и фильмы
Бои за Сталинград отличались невероятной жестокостью. В самом простом, первородном смысле этого слова. Девиз защитников города был один: "Убей немца! Сколько раз увидишь, столько и убей!" Фашистов крушили всем, чем ни попадя, всегда и везде. Они тоже в долгу не оставались. Чем ближе к Волге, тем злее становились люди. Когда сражение шло буквально в 100 метрах от реки пленных брать почти перестали. Немцев достреливали, остервенело рубили саперными лопатками в ходе рукопашных, старались взорвать подчистую во время минных подкопов. Но если гитлеровец все таки попадал в плен, то в действие вступал очень жесткий приказ, запрещавший убийство военнопленных. Только Красная армия в годы II мировой имела подобный запрет. Немцам и их союзникам уничтожение пленных вменялось в обязанность целым рядом указаний (приказы "о комиссарах", об обязательном расстреле моряков, женщин-военнослужащих, летчиков и т д.). Наши союзники из антигитлеровской коалиции смотрели на убийства военнопленных сквозь пальцы. Только в русской армии старались соблюдать нормы гуманизма по отношению к врагу. В Сталинграде эти нормы трещали по всем швам. Чаще всего пленных немцев просто топили в Волге. Гитлеровцы старались перед каждой атакой запугать наших бойцов. Делали они это просто. Подтягивали к передовой звукоустановку и начинали орать: "Рус! Скоро Вольга буль-буль! Иван! Тебе конец!" Поэтому наши бойцы, едва заслышав это "буль-буль", брали пленного за шиворот, засовывали его головой в воду и держали, пока не захлебнется. "Тебе нужна Волга! Получи!" Младшие командиры старались скрывать подобные случаи, чтобы не подводить своих бойцов под трибунал. Ведь за недовод пленных в тыл виновных ждал штрафной батальон.
В ноябре немцы применили к нам наш же опыт. Они собрали мощный кулак своих снайперов ( по образцу русских снайперских групп) и буквально изрешетили главный артиллерийский НП 62-й армии. Вся тяжелая артиллерия армии, стоявшая на другом, левом берегу Волги, и оттуда прикрывавшая свои войска разом ослепла и замолкла. Батареи не видели целей, а тратить снаряды попусту было категорически запрещено. Для борьбы с напастью срочно бросили группу Зайцева. Тщательно подготовившись, наши перебили немцев, парализовавших работу НП. В этот момент гитлеровцы перешли в массированное наступление. Существовал приказ Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, категорически запрещавший бросать ценнейших военных специалистов - снайперов в рукопашные схватки. Согласно этому приказу Василий и его подчиненные могли уйти на более безопасные позиции с острия немецкой атаки. Ведь наших солдат после массированной бомбежки и артобстрела осталось мало, они не смогли положить фрицев перед своими позициями, и бой превратился в рукопашную бойню и стрельбу в упор. Но бросить своих товарищей в беде?! Русские своих не бросают! И снайпера ввязались в драку. В разгар побоища заместитель Зайцева Виктор Медведев был окружен немцами, оглушен и его потащили в плен. "Медведева в плен волокут!" Этот крик словно подхлестнул товарищей Виктора, они бросились вперед, перехватили гитлеровцев и в рукопашном бою перебили их. Одновременно был захвачен в плен уже немецкий фельдфебель. Но его не сохранили. При отходе фашисты обстреляли нашу группу. Первыми же пулями немец был убит наповал. Наши снайперы оказалась в тылу у наступающих и были отрезаны от своих. Прорыв к родным траншеям занял почти сутки.
По выходе же к своим Зайцева ждала беда. Начальник штаба батальона капитан Питерский обвинил его в невыполнении приказа о пленных, в преднамеренном расстреле ценного "языка", в трусости и отсутствии группы на боевых позициях в опасный момент немецкого наступления. Разговор, точнее разнос Зайцева, на 70% состоял из отборных матюгов, изредка прерываемых криком: "Молчать!" Закончился он издевательской фразой. Развалившись на стуле начштаба, спросил: "Ну, Зайцев? Что мне с тобой делать? В штрафбат сослать или на Мамаев курган загнать?" Василий ответил: "Посылайте, где горячее". Приказ был прост. "За невыполнение приказа о пленных главстаршину Зайцева от командования снайперской группой отстранить. Группу передать сержанту Виктору Медведеву. Зайцеву отправиться рядовым стрелком на Мамаев курган".
"Ни за что. Меня сняли ни за что". Так со страшной горечью думал Зайцев, сдавая группу и идя на Мамаев курган. У него не хватило сил попрощаться с боевыми друзьями. Наскоро сдав дела, он ушел из отряда, который сам создал, от людей, которых сам нашел и обучил снайперскому искусству. На кургане, когда Василий в одиночестве сидел на дне глубокой траншеи и чистил свою винтовку, ему в голову пришла еще более страшная мысль. Он глядел на бруствер, по которому хлестали пулеметные очереди немцев, и страшная усталость от боев вместе с горечью обиды вылились в мысль: "Встать на бруствер! Убьют мгновенно. Не будет ни изматывающих поединков, ни смертельных атак. Ни голода, ни холода, ни нечеловечески тяжкого солдатского труда. А родным напишут - пал смертью храбрых. Ведь никто ничего не узнает".
Ангел-хранитель подошел незаметно. Командир роты старший лейтенант Щетилов тоже был таким же - почти штрафником. Молодой командир, надломленный страшной мясорубкой битвы, он начал пить и был сослан на Мамаев курган с простым и жестким приказом: "Удержи высоту или умри". На кургане он прошел свои воинские университеты и превратился из лейтенанта- разгильдяя в умного, бесстрашного, хитрого и беспощадного боевого офицера. Он перехватил взгляд Зайцева и понял все. Клин клином вышибают, а снайпера от тоски лечат вражеским снайпером. Только что на немецких позициях появился свеженький стрелок, прямиком из Европы. Его нужно было убить...
Услышав о новом противнике, Василий сначала почти не среагировал. Но душа солдата уже избавилась от смертного уныния, мозг начал почти неосознанно просчитывать варианты поединка. Жизнь и война продолжались... Впереди была битва с любимцем самого Адольфа и лучшим стрелком всего Рейха-Европы майором Кёниннгсом.
ПОЕДИНОК. КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Все время поединка немец диктует правила игры и держит инициативу в своих руках. На итоговую перестрелку он вызывает Зайцева сам, посредством мальчишки-шпиона, которого затем и вешает на столбе в районе вокзала в качестве приманки для русских. Вешает, предварительно извинившись и объяснив жертве, почему он это делает. В ходе итоговой дуэли вдруг прозревший и разочаровавшийся в коммунизме еврей-комиссар подставляет свой лоб под немецкую пулю. Русский даже после этой благородной еврейской жертвы не может найти немца. "Русские ничего не могут и не умеют. Их государство Россия живет, пока в нем есть евреи. Не будет евреев, не будет и России". Итог дуэли. Уставший гитлеровец уходит с позиций. Коварный русский подкарауливает его со спины. Благородный немецкий воин снимает кепку - это древний обычай всех времен и народов: проигравший снимает головной убор - шлем, кепку, каску, папаху - демонстрируя свою беззащитную голову, он признает свое поражение. После этого жеста победитель, если он благороден и человечен, обязан пощадить и не убивать проигравшего. Жуткий русский варвар, насладившись видом обманутого врага, жестоко убивает его выстрелом сзади-сбоку. Подло. Почти что в спину. Поединок физически выиграл русский. Но важнейшая - МОРАЛЬНАЯ ПОБЕДА - за немцем. Все это на фоне подлинной(!) тактической обстановки поединка (С одним уточнением. Подлинная обстановка дана в зеркальном изображении. Сгоревший немецкий танк был в реальности слева. В фильме сгоревшая русская "тридцатьчетверка" стоит справа! Кстати наши танки такого типа стали воевать лишь в 43 году. И так далее... Известно, что все наоборот в жизни делают сатанисты, поклонники нечистой силы. Вот и решайте, кто снял фильм).
КАК ЭТО БЫЛО
В одну из холодных предзимних ночей наши разведчики притащили в мешке немецкого фельдфебеля-эсэсовца. На допросе тот держался нагло и самоуверенно и под конец заявил: "Скоро всем вашим снайперам придет конец. Из Берлина по личному указанию фюрера прибыл начальник школы наших снайперов майор Кениннгс. Он имеет приказ - убить вашего главного Зайца и всех прочих подонков-снайперов. Он все про вас знает и вашим не спастись от его пуль". Классическое предварительное запугивание правда не произвело ровным счетом никакого действия на комдива-284 "огнеупорного Батюка". Он вызвал к себе Василия Зайцева, рассказал ему о "берлинской штучке" и приказал: "Ликвидировать".
Зайцев к тому времени обучил и воспитал новую, вторую группу снайперов. В этом деле ему помогал его постоянный напарник Николай Куликов. Он не оставил своего командира в беде и ушел вслед за Зайцевым из старой группы на Мамаев курган. Европейскому индивидуализму Кениннгса противопоставили русскую соборность группы Зайцева. В выслеживание немецкого сверхснайпера включились все. Полтора месяца ребята искали немца. Перепробовали множество уловок, чтобы вывести фрица на выстрел. Устраивали длительный массовый снайперский террор на определенном участке фронта. Били на сверхдальние дистанции по целям в глубине немецких позиций. Подчеркнуто точно, между глаз, убивали гитлеровцев (такие попадания считаются в снайперской среде вызовом на поединок). Кениннгс не показывался и терпеливо сам искал Зайцева. Но долго продолжаться это не могло. Через полтора месяца события стремительно пошли к развязке.
На одном из участков фронта, в районе железнодорожного вокзала, участились случаи подстрела наших солдат и офицеров. Причем район этих подстрелов был достаточно невелик и стабилен. Все чаще и чаще Василий возвращался мыслями именно к этому участку фронта. Он анализировал, думал и сопоставлял. Ставил себя на место немца. Прикидывал, с точки зрения Кениннгса, выгоден ли этот участок для дуэли. В один из дней снайперская пара Морозов - Шайкин, ответственная за участок возле вокзала, с позиций не вернулась. Оба наших снайпера были поражены, хотя и были опытными бойцами. Снайперами они воевали более месяца (для Сталинграда большой срок, за такое время солдат в городе или погибал или становился профессионалом высочайшей пробы). Оба участвовали в снайперских дуэлях и имели победы в них. И вот они выбыли из строя. Зайцев и Николай Куликов, не сговариваясь, решили - это Кениннгс! На следующее утро они отправились в район вокзала, чтобы занять позиции в том месте, где убили их товарищей.
В предрассветных сумерках пара Зайцев-Куликов выползла на позицию. Замаскировались в руинах, настроили перископы и стали наблюдать. Отныне все решали выдержка, мужество и мастерство поединщиков. Путь к меткому выстрелу - это маленькая тропинка, проложенная на краю обрывистого берега бездонной пропасти. Выходя на дуэль, каждый снайпер волнуется, как будто одной ногой встает на острие камня. Чтобы выстоять над обрывом на остром камне, нужны, безусловно, смелость, тренировка, спокойствие и хладнокровие. Победителем из поединка выходит тот, кто сумел первым побороть. Сутки наши наблюдали за местностью. Десятки раз они внимательно осматривали запорошенное снегом поле. Руины вокзала и домов вокруг него. Рельсы. Сгоревший немецкий танк слева. Дзот с закрытой амбразурой справа. Между нашими и немецкими позициями - груда битого кирпича с толстым листом железа над ней. Где немец? Снова смотрели и думали. Не стреляли. Ждали. В конце дня гитлеровец - второй снайпер в паре Кениннгса - пронес по своей траншее приманку - каску на палке. Наши молчали и ждали. Первый день окончился ничем.
Пошел второй день поединка. Кениннгс умело зарылся на позиции, ждал и искал. Ждал и искал Зайцев. Он обратил внимание, что на этом участке немцы ослабили стрельбу, словно получили приказ не мешать снайперу в поединке. Василий окончательно уверился - берлинский ас здесь. Теперь его нужно найти и подстрелить. Фашисты любили комфорт. Они никогда не вылезали из своих траншей в снайперских засадах (в отличие от русских, которые всегда стремились сблизиться с врагом в упор). А что если сверхнемец нарушил эту "традицию"? Что если он под листом железа на нейтральной полосе? Второй день окончился ничем.
На третий день решили понаблюдать за нейтралкой из траншеи. Вместе со снайперами стал наблюдать и политрук стрелковой роты Данилов. В середине дня он вдруг произнес: "Да вот же он! Я вижу немца!" В этот момент от волнения политрук чуть приподнялся. Выстрел прозвучал мгновенно. Раненный в голову Данилов упал на дно траншеи. Но и раненный он думал не о себе, а о деле. "Я легко ранен. Выберусь сам. А немец под листом железа!" Чтобы окончательно убедиться в этом, ближе к вечеру Кениннгсу подсунули приманку - рукавицу на дощечке. Нервы гитлеровца были напряжены до предела, и он клюнул. Выстрел! Изучив пробитую рукавицу, Зайцев и Куликов единогласно решили - их супротивник под металлом на нейтралке.
Наступила ночь перед решающим днем. Мы не знаем, как провел ее майор Кениннгс. Наверное, спал в тепле и уюте блиндажа, ибо на следующий день он занял ту же самую старую позицию. Иное дело наши ребята. Всю ночь они рыли ход сообщения и стрелковые ячейки на нейтральной полосе. "Ближе к неприятелю, ближе к славе". Рыли в полной темноте, изредка прерываемой вспышками осветительных ракет. Копали, стараясь не звякнуть лопаткой, не брякнуть случайным обломком кирпича, чтобы не открыть ненароком свою новую позицию вражеской разведке. После такой адовой работы Василий и Николай немного подремали в пехотной траншее и перед рассветом заняли позицию.
И вот настал их главный день. Солнце сияло на голубом небе, ярко освещая заснеженное поле снайперского боя. Полдня русские снайперы ждали. Сделали утром "слепой" выстрел - приманку в никуда и ждали. Ждали когда солнце станет светить фашисту в лицо и прицел. Во второй половине дня под листом железа что-то заблестело. Осколок стекла или вражеская оптика? Николай Куликов осторожно стал приподнимать свою каску. Выстрел! Николай вскинулся и вскрикнул, изображая убитого. Василий увидел, что вспышка выстрела была под листом, а потом лучи солнца высветили в глубине позиции лицо немца, оторвавшегося от прицела и открывшегося для выстрела. Выстрел! Пуля Зайцева попала немецкому сверхснайперу точно в лоб. Победа!
Ожесточенный артиллерийско-минометный обстрел гитлеровцев наши ребята пережидали уже сидя в надежном блиндаже у своих пехотинцев. Вечером русская пехота рванулась в атаку на вокзал. В цепи атакующих бежали и Зайцев с Куликовым. Из-под листа железа на нейтральной полосе они извлекли тело немецкого майора с железным крестом на шее и снайперскую винтовку маузер.
Миф о непобедимом немецком сверхчеловеке развеялся. С тех пор словно что-то надломилось в немцах-снайперах. Они стали избегать дуэлей. Отныне наших снайперов враги глушили массированным минометным огнем.
Такими были подлинные события, разыгравшиеся 60 лет назад в руинах Сталинграда. Поединок воли и духа был проигран немецким "сверхчеловеком". Долгие годы об этом событии не любили вспоминать в Европе. Триумф русского духа и русского дела был опасен для европейцев и американцев во время новой мировой войны. Опасен своим воспитательным примером: "Не воюй с Россией, худо будет". Тогда они постарались забыть о горькой участи майора Кениннгса. И лишь спустя 55 лет, после того как Россия проиграла Третью мировую "холодную" войну, евроамериканцы вспомнили о сталинградской дуэли. Вспомнили с особыми намерениями. Их кумир Адольф Гитлер говорил: "Уничтожайте памятники истории. Народ без исторической памяти просто куча навоза. Он исчезнет". Ныне уничтожают не только памятники, но и память. Уничтожают и переделывают на нужный победителю манер. Горе побежденным. Их историю всегда пишут победители. Подвиг Василия Зайцева и его товарищей лишь малая толика деяний русской истории, которую хотят осквернить и испохабить наши забугорные "друзья".
Источник: Русский Дом
Признанным лидером в "войне слухов" испокон веков была Европа. А в Европе законодателем, окончательно сформировавшим принципы идеологических диверсий, был Третий Рейх и его министр пропаганды Йозеф Геббельс. С тех пор три геббельс-принципа лежат в основе любой европейской пропаганды. Вот они: "Врите наглее. Чем чудовищнее ложь, тем легче люди в нее верят"; "Тысячекратно повторенная ложь становится правдой. Тысячу раз скажите человеку, что он свинья, и на тысячу первый раз он встанет на четвереньки и захрюкает"; "Чтобы ложь была более эффективной на три четверти самой чудовищной лжи добавьте одну четверть правды".
Как и пятьдесят лет назад идеологическое вранье в ходу для оболванивания и последующего уничтожения соперника. А обман на ниве истории вообще не расцветал еще так пышно, как в наши дни. И очень обидно, что на враждебную ложь, мы, русские, до сих пор отвечаем лишь бестолковыми эмоциями. Особенно хорошо это проявилось, когда на киноэкраны России вышел французский фильм о Сталинградской битве "Враг у ворот".
НЕМНОГО О ЗАМЫСЛЕ ФИЛЬМА
Самое интересное, что автор боевика и не скрывал своих идей и своего отношения к тому, о чем он делает кино. Он не раз и не два говорил, что его задачей было развенчать образ русского солдата. Показать его тупым, грязным скотом, которого гонят в бой только гениальные евреи-комиссары и который без них бессилен и ничего не может противопоставить могучему и культурному европейцу, сверхчеловеку и цивилизатору дикой Руси. Эта тема бессилия великороссов и мощи немцев красной нитью проходит сквозь фильм. Она имеет очень злободневное звучание сейчас, когда русская нация начинает приходить в себя и ей нужна, очень нужна вера в свои силы.
А любой народ черпает эту веру в своей истории, в воспоминаниях об испытаниях, которые народ с честью преодолел и вынес. Ну а кинофальшивка так и вопиет: "Не бойтесь русских, они бестолковые, они ничего не могут и не умеют. Стоит только Европе на них нажать, и они встанут на колени и с наслаждением будут служить еврогосподам".
В одном из интервью, сидя под старым нашим плакатом с изображением воина Советской Армии, француз говорил что солдаты, отстоявшие Россию в той войне, не более чем вот такой же бумажный никогда не существовавший герой. Мол, они были придуманы сталинской пропагандой, да и вообще эта победа неправильная и незаконная. И напрасно весь цивилизованный мир ломает голову над загадочной "русской душой" и боится русских. Никакого секрета нет, и боятся нечего. Нет великой и грозной нации, а есть сборище придурков. Ведь русские без боя сдали свою страну в 1991 году. И вот он снимает фильм - объяснение-разоблачение, показывающее причины этой новейшей драмы на историческом примере, которым все русские привыкли гордиться, но которого, по его утверждению, в действительности никогда не было.
Расчет прост и безотказен. Изломанное сознание великороссов ничего не сможет противопоставить красочной лжи. А если кто и возмутится, то всегда можно сказать: "А ты там был? Не был. Вот и молчи". Только и автора фильма в Сталинграде в 1942 году тоже не было! И почему бы нам не послушать не ополоумевшего от наглости галла, а самих русских героев, отстоявших Отечество и рассказавших, как они сражались за Родину в своих воспоминания. Они стоят того.
КАК ЭТО БЫЛО
К осени 1942 года положение России стало критическим. Утрата многих земель, людские и материальные потери поставили нас на грань краха. Людские резервы изыскивались, где только можно. Добровольцев на фронт выкликали везде, где только можно, где нельзя тоже выкликали. Но собрав людей их учили не жалея сил и средств. И офицеры, и воевавшие ветераны учили необстрелянную молодежь не за страх, а на совесть.
Сибиряку Василию Зайцеву, нашему оболганному во французском фильме герою-снайперу, не везло. Малый рост и невзрачный вид отталкивали командиров. Куда такого на фронт, только грех на душу брать. Как сказал один из его начальников: "Росточком ты не вышел, главстаршина, для воинской науки". После долгих перебросок Зайцева определили связным в роту станковых пулеметов.
Когда 284-я стрелковая дивизия вышла форсированными маршами к Сталинграду, он почти погиб. Город бомбили день и ночь, багровое зарево занимало полгоризонта, казалось, огненное озеро бушует на месте городских кварталов. Немцы стояли в 150 метрах от волжского обрыва. Полки 62-й армии были обескровлены. 100-я охранная дивизия войск НКВД легла до последнего человека, прикрывая главную переправу через Волгу. Она была единственным соединением в городе в момент прорыва к нему немцев и свой долг выполнила -дала возможность войти в Сталинград армейским частям. Бойцы-чекисты были развернуты на окраинах как заградотряды. Да. Но они не стреляли в отступающих, как показано в фильме, а направляли остатки разбитых подразделений на сборные пункты. Так было. Но к 19 сентября в городе уже не было живых бойцов войск НКВД.
И вот в такой критический момент свежеприбывшую дивизию бросают не в бой (!), а на полигон, где уже подготовленные солдаты дополнительно изучают тактику городского боя малыми штурмовыми группами. Когда командарм генерал Чуйков спросил комдива подполковника Батюка о готовности дивизии к боям, тот со спокойной гордостью ответил: "Я прибыл не на парад, а бить фрицев. У меня в полках - сибиряки ...".
Дивизия перемахнула Волгу в одну ночь. Кому не хватило места на баржах и катерах плыли, держась за маленькие плотики, которые буксировали весельные лодки. Гитлеровцы были так уверены в своей победе, что проморгали форсирование и не обстреляли наши части на переправе. Приказ был короток: "Атаковать немцев общим направлением на Мамаев курган. Ориентир атаки - нефтяные баки. Выбить и закрепиться на господствующей высоте". Атака была короткой и яростной. Фашисты не выдержали и побежали. Тогда, чтобы остановить русских, немцы расстреляли и подожгли нефтехранилища. К сожалению, в них оставалось много бензина и нефти, а наши об этом не знали. Огненная река хлынула на наступающих. Часть наших ребят сгорела заживо. На оставшихся тлела и горела одежда, они задыхались от дыма и гари. Но это не остановило наступление! Атака лишь превратилась в чудовищно ожесточенный порыв - "Убей немца!". Черные, дымящиеся как головешки, русские солдаты, не выпуская из рук винтовок и автоматов, кинулись на недобитых гитлеровцев. Зрелище было столь жутким, что последние без выстрелов оставили свои позиции и бросились бежать. Так принял боевое крещение Василий Зайцев и его боевые товарищи.
КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Неорганизованность и бестолковость красноармейцев и порядок, боевитость вермахта. Идея - "Чумазые Иваны воюют только своими телами. Иначе они не умеют. Победа над Россией в прямой войне возможна". Безобразные пьянки перед боем с очумелыми бабищами, спускающими штаны. Секс под открытым небом в 20 градусный мороз. "Русские - животные". Паренек, с упоением чистящий сапоги немецкому снайперу Кениннгсу и болтающий с ним о секретах снайпера Зайцева (на каком языке?): "В России всегда куча предателей, которые с удовольствием предадут свой воюющий народ. Свой язык они с удовольствием поменяют на язык господ". Зайцев за весь фильм убивает только пятерых гитлеровцев. Его противник - множество русских снайперов.
КАК ЭТО БЫЛО
На батальон, в котором воюет Василий и который после трагического первого боя и огненного пекла насчитывает чуть больше роты, наступает немецкий батальон полного состава. Тремя волнами - цепями. Первую мастерски расстреливают на дальней дистанции из пулеметов. Вторую кладут автоматами и винтовками на средней. Немцы упорно, по трупам своих товарищей, идут вперед. И третья цепь гибнет от русских гранат. До рукопашной дело даже не дошло...
Трое суток беспрерывных боев. Вымотаны и наши и враг. Отдан приказ - спать. На часах остаются трое - командир пулеметной роты капитан Болыпешапов за станковым "Максимом" на позиции и два морпеха, Василий Зайцев и Михаил Масаев, в передовом охранении. Уснут и они - батальон могут запросто вырезать во сне. Бороться с дремотой нет сил. Тогда снайперы начинают резать себе руки, чтобы не уснуть...
Участок Мамаева кургана держит рота бронебойщиков. Эта часть кургана - последняя наша позиция на высоте. В роте - три (!) бойца. Двое, обложившись гранатами и установив пулеметы для кругового обстрела (по три "Максима" и паре Дегтяревых на каждого), не дают немцам захватить позицию, а третий - связной - таскает боеприпасы. Им на смену направляется группа снайперов под командованием главстаршины Зайцева. У него 5 снайперов и 2 бронебойщика. Немцы непрерывно и ожесточенно атакуют последний не захваченный ими участок кургана. Ведь он не дает им разместить на вершине высоты артиллерийских корректировщиков (они постоянно расстреливаются русскими) и прицельно бить по переправам через Волгу и по городу. Красноармейцы обстреливают фланги наступающих на сталинградские заводы гитлеровцев и затрудняют доставку им пополнения и боеприпасов. И вот в результате беспрерывных атак отряд Зайцева попадает в окружение. "Что делать!? Уйти или остаться?". Горстка людей, понимая всю важность позиции и всю опасность своего положения, решает - остаться! Неделю дрались снайперы в полном окружении. Немцев глушили тяжелыми противотанковыми гранатами, не давая им даже сосредоточиться для последнего броска на оборону. Одновременно снайперским огнем косили все живое на вершине кургана и на подступах к нему. Не было продуктов, а самое главное - воды. Жажда сводила людей с ума. Пили горькую ржавую жидкость из фляжек убитых немцев, что во множестве лежали перед фронтом обороны...
Однажды после нескольких дней беспрерывных боев смертельно уставший Василий заснул в покинутом блиндаже. Пока он спал, началась немецкая артподготовка и его завалило в убежище. Несколько часов отрывался Зайцев из западни. Когда он выбрался то выяснилось, что фашисты за это время продвинулись на этом участке вперед и заняли позиции батальона. В конторе метизного завода - нашем опорном пункте - они установили свои пулеметы и держали под огнем фланги обороняющихся и берег Волги в этом районе. Василий вернулся в блиндаж, разыскал там гранаты, подполз к немцам и закидал гранатами их пулеметные точки. Воспользовавшись этим, его батальон поднялся в контратаку и выбил врагов с захваченных ими позиций. Увидев Зайцева и поняв, кто подавил огневые точки гитлеровцев, друзья Василия были обрадованы и удивлены. Оказалось, что он провел в земляной западне сутки, и его уже мысленно похоронили...
Боеприпасы от переправ к позициям бойцы носили на себе. На тропинке в овраге Долгом караван тяжело груженых бойцов встретил маленькую девочку. Худенькая, уставшая, в порванном платье и чулочках, сквозь прорехи которых видны были ссадины и синяки, она помогала идти двум раненым солдатам, которые поддерживали друг друга. Девочка сказала, что служит провожатой бойцам. Она хорошо знает все безопасные, не простреливаемые выходы к берегу, где стоит медсанбат, и постоянно отводит туда раненых с передовой...
На фронте появился немецкий снайпер-ас. Он отлично стрелял и великолепно маскировался. Вызов нашим был брошен и принят. Сначала Зайцев примерно вычислил место вражеской засады. Затем двое суток он непрерывно исследовал один и тот же участок вражеской обороны. Лишь на третьи сутки он обнаружил немца. Тот приспособил для маскировки стрелянную орудийную гильзу и закопался в землю так, что стрелять по нему было очень трудно - скорее всего пуля ушла бы рикошетом или от гильзы, или от прицела, или от каски. Сам гитлеровец естественно не пострадал бы, а бить такого матерого зверя надо было обязательно наверняка. Василий 2 часа продержал фашиста на прицеле, не сводя с него глаз ни на секунду. Его терпение было вознаграждено. Немец расслабился, потерял бдительность, чуть приподнялся над укрытием и мгновенно получил пулю под обрез каски. Наповал. Так дрались русские солдаты на берегу Волги.
КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Сборище жирных идиотов навытяжку стоит перед Хрущевым. Все страшно трусят и на вопрос: "Что делать, чтобы остановить немца?" только молчат. (Как это сборище пузатых тупиц вообще стало старшими офицерами в сталинское время, когда деловые качества людей проверялись очень просто - сделай или умри!?). Тут выскакивает старший политрук (младший комсостав и ему на таком совещании вообще не место) и начинает учить уму разуму всех. Мол, надо придумать героя и пропагандировать его. везде и всюду. Начинает крутиться пропагандистская машина, изображенная в виде печатного станка. В это время газетный герой бегает бестолково по развалинам и бьет не немцев, а своих. "Русские - это выдуманная нация и подвиги их вымышленные. Европа и Америка не бойся!".
КАК ЭТО БЫЛО
Старший политрук Иван Григорьев, политработник штаба 284-й стрелковой дивизии, впервые написал в политдонесении о Василии Зайцеве, его ни разу не видев и ничего о нем не зная. Толчком к этому послужил вышеописанный эпизод, когда горстка русских снайперов неделю держала круговую оборону на очень важной позиции на Мамаевом кургане. Держала и удержала врага! Мы можем понять, почему он это сделал. Во-первых, командовал героями главный старшина. Сухопутному командиру морское звание бросилось в глаза. Морские пехотинцы! Во-вторых, снайперы. Грозные и беспощадные бойцы. А тут не один и не два, а целая снайперская группа. Новое и необычное подразделение в ту пору. Так имя Василия Зайцева впервые прозвучало в сводке Совинформбюро на всю страну.
Первым политдонесением дело не ограничилось. Зайцев уничтожал вражеских солдат и офицеров, снайперов и корректировщиков. Воспитывал все новых и новых метких стрелков в своей группе, ставшей своеобразной фронтовой снайперской школой. Он был не только отличным бойцом, но и хорошим, вдумчивым учителем снайперского дела и разработчиком новых тактических приемов борьбы. И об этом все чаще и чаще сообщалось в сводках. А слова Василия: "За Волгой для сталинградцев земли нет!" стали для всех защитников города клятвой верности, а для России символом стойкости её воинов. Но все это время, более месяца, Зайцев и Григорьев лично не встречались! Так они и воевали. Один на поле брани, другой на поле духа. А встретились и вышел конфуз. Зайцев был вызван с передовой на общедивизионный слет снайперов, который проводил командующий 62-й армией Чуйков. Григорьев, увидев Зайцева удивленно произнес: "Это и есть тот самый Зайцев!" Василий обиженно ответил: "Я и есть тот самый! А что, еще имеются Зайцевы?" Иван схватил его за руки, стал трясти и извинительно проговорил: "Прости! Нет, честно прости! Ты ведь ничего не знаешь. Я пишу о тебе в сводках уже почти месяц. Рассказываю о тебе всей стране, а лично вот не видел. Я представлял тебя высоким, могучим, короче говоря, настоящим русским богатырем из былин. А ты вот каков!" Да. Василий Зайцев не был картинным богатырем.
Но дела его были истинно богатырские. К тому времени он уничтожил уже более 200 немцев только из своей снайперской винтовки. А всех остальных, убитых гранатами, автоматом или из пулемета, и ещё больше. Но по негласному правилу русских снайперов такие немцы, итальянцы, румыны, венгры, хорваты, албанцы, финны и прочие "европейские крестоносцы" считались как бы неправильно, незаконно убитыми и нигде не учитывались и никогда не считались. Совинформбюро, рассказывая людям о подвигах Зайцева и его друзей, укрепляло в людях тыла веру: "Мы можем воевать! Мы можем бить немца! Надо только поднапрячься, выстоять, выдержать! Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!"
В конце концов победа на войне куется не только в окопах, но и в людских душах и умах. И фронт духовный даже важнее фронта физического. Это хорошо понимал Адольф Гитлер. На людских умах неудавшийся художник и ефрейтор вознесся к власти над Объединенной Европой-Третьим Рейхом. И ему ли, вождю сверхчеловеков, проигрывать какому-то дикому горцу Сталину и еще более дикому недочеловеку со странной фамилией Зайцофф. И он приказывает начальнику Берлинской школы снайперов и члену своей личной охраны майору Кёниннгсу -"Убить Главного Зайца!" Чтобы в огне величайшего сражения за город с именем своего врага, на берегу священной русской реки, продемонстрировать всему миру превосходство немецкого духа и утвердить это превосходство в чужих душах. Жребий был брошен. Но на пути к поединку Василия ждало испытание. О нем совсем не любят вспоминать. Его ждал подвиг веры и стойкости.
О чем молчали сводки и фильмы
Бои за Сталинград отличались невероятной жестокостью. В самом простом, первородном смысле этого слова. Девиз защитников города был один: "Убей немца! Сколько раз увидишь, столько и убей!" Фашистов крушили всем, чем ни попадя, всегда и везде. Они тоже в долгу не оставались. Чем ближе к Волге, тем злее становились люди. Когда сражение шло буквально в 100 метрах от реки пленных брать почти перестали. Немцев достреливали, остервенело рубили саперными лопатками в ходе рукопашных, старались взорвать подчистую во время минных подкопов. Но если гитлеровец все таки попадал в плен, то в действие вступал очень жесткий приказ, запрещавший убийство военнопленных. Только Красная армия в годы II мировой имела подобный запрет. Немцам и их союзникам уничтожение пленных вменялось в обязанность целым рядом указаний (приказы "о комиссарах", об обязательном расстреле моряков, женщин-военнослужащих, летчиков и т д.). Наши союзники из антигитлеровской коалиции смотрели на убийства военнопленных сквозь пальцы. Только в русской армии старались соблюдать нормы гуманизма по отношению к врагу. В Сталинграде эти нормы трещали по всем швам. Чаще всего пленных немцев просто топили в Волге. Гитлеровцы старались перед каждой атакой запугать наших бойцов. Делали они это просто. Подтягивали к передовой звукоустановку и начинали орать: "Рус! Скоро Вольга буль-буль! Иван! Тебе конец!" Поэтому наши бойцы, едва заслышав это "буль-буль", брали пленного за шиворот, засовывали его головой в воду и держали, пока не захлебнется. "Тебе нужна Волга! Получи!" Младшие командиры старались скрывать подобные случаи, чтобы не подводить своих бойцов под трибунал. Ведь за недовод пленных в тыл виновных ждал штрафной батальон.
В ноябре немцы применили к нам наш же опыт. Они собрали мощный кулак своих снайперов ( по образцу русских снайперских групп) и буквально изрешетили главный артиллерийский НП 62-й армии. Вся тяжелая артиллерия армии, стоявшая на другом, левом берегу Волги, и оттуда прикрывавшая свои войска разом ослепла и замолкла. Батареи не видели целей, а тратить снаряды попусту было категорически запрещено. Для борьбы с напастью срочно бросили группу Зайцева. Тщательно подготовившись, наши перебили немцев, парализовавших работу НП. В этот момент гитлеровцы перешли в массированное наступление. Существовал приказ Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, категорически запрещавший бросать ценнейших военных специалистов - снайперов в рукопашные схватки. Согласно этому приказу Василий и его подчиненные могли уйти на более безопасные позиции с острия немецкой атаки. Ведь наших солдат после массированной бомбежки и артобстрела осталось мало, они не смогли положить фрицев перед своими позициями, и бой превратился в рукопашную бойню и стрельбу в упор. Но бросить своих товарищей в беде?! Русские своих не бросают! И снайпера ввязались в драку. В разгар побоища заместитель Зайцева Виктор Медведев был окружен немцами, оглушен и его потащили в плен. "Медведева в плен волокут!" Этот крик словно подхлестнул товарищей Виктора, они бросились вперед, перехватили гитлеровцев и в рукопашном бою перебили их. Одновременно был захвачен в плен уже немецкий фельдфебель. Но его не сохранили. При отходе фашисты обстреляли нашу группу. Первыми же пулями немец был убит наповал. Наши снайперы оказалась в тылу у наступающих и были отрезаны от своих. Прорыв к родным траншеям занял почти сутки.
По выходе же к своим Зайцева ждала беда. Начальник штаба батальона капитан Питерский обвинил его в невыполнении приказа о пленных, в преднамеренном расстреле ценного "языка", в трусости и отсутствии группы на боевых позициях в опасный момент немецкого наступления. Разговор, точнее разнос Зайцева, на 70% состоял из отборных матюгов, изредка прерываемых криком: "Молчать!" Закончился он издевательской фразой. Развалившись на стуле начштаба, спросил: "Ну, Зайцев? Что мне с тобой делать? В штрафбат сослать или на Мамаев курган загнать?" Василий ответил: "Посылайте, где горячее". Приказ был прост. "За невыполнение приказа о пленных главстаршину Зайцева от командования снайперской группой отстранить. Группу передать сержанту Виктору Медведеву. Зайцеву отправиться рядовым стрелком на Мамаев курган".
"Ни за что. Меня сняли ни за что". Так со страшной горечью думал Зайцев, сдавая группу и идя на Мамаев курган. У него не хватило сил попрощаться с боевыми друзьями. Наскоро сдав дела, он ушел из отряда, который сам создал, от людей, которых сам нашел и обучил снайперскому искусству. На кургане, когда Василий в одиночестве сидел на дне глубокой траншеи и чистил свою винтовку, ему в голову пришла еще более страшная мысль. Он глядел на бруствер, по которому хлестали пулеметные очереди немцев, и страшная усталость от боев вместе с горечью обиды вылились в мысль: "Встать на бруствер! Убьют мгновенно. Не будет ни изматывающих поединков, ни смертельных атак. Ни голода, ни холода, ни нечеловечески тяжкого солдатского труда. А родным напишут - пал смертью храбрых. Ведь никто ничего не узнает".
Ангел-хранитель подошел незаметно. Командир роты старший лейтенант Щетилов тоже был таким же - почти штрафником. Молодой командир, надломленный страшной мясорубкой битвы, он начал пить и был сослан на Мамаев курган с простым и жестким приказом: "Удержи высоту или умри". На кургане он прошел свои воинские университеты и превратился из лейтенанта- разгильдяя в умного, бесстрашного, хитрого и беспощадного боевого офицера. Он перехватил взгляд Зайцева и понял все. Клин клином вышибают, а снайпера от тоски лечат вражеским снайпером. Только что на немецких позициях появился свеженький стрелок, прямиком из Европы. Его нужно было убить...
Услышав о новом противнике, Василий сначала почти не среагировал. Но душа солдата уже избавилась от смертного уныния, мозг начал почти неосознанно просчитывать варианты поединка. Жизнь и война продолжались... Впереди была битва с любимцем самого Адольфа и лучшим стрелком всего Рейха-Европы майором Кёниннгсом.
ПОЕДИНОК. КАК ЭТО ПОКАЗАНО
Все время поединка немец диктует правила игры и держит инициативу в своих руках. На итоговую перестрелку он вызывает Зайцева сам, посредством мальчишки-шпиона, которого затем и вешает на столбе в районе вокзала в качестве приманки для русских. Вешает, предварительно извинившись и объяснив жертве, почему он это делает. В ходе итоговой дуэли вдруг прозревший и разочаровавшийся в коммунизме еврей-комиссар подставляет свой лоб под немецкую пулю. Русский даже после этой благородной еврейской жертвы не может найти немца. "Русские ничего не могут и не умеют. Их государство Россия живет, пока в нем есть евреи. Не будет евреев, не будет и России". Итог дуэли. Уставший гитлеровец уходит с позиций. Коварный русский подкарауливает его со спины. Благородный немецкий воин снимает кепку - это древний обычай всех времен и народов: проигравший снимает головной убор - шлем, кепку, каску, папаху - демонстрируя свою беззащитную голову, он признает свое поражение. После этого жеста победитель, если он благороден и человечен, обязан пощадить и не убивать проигравшего. Жуткий русский варвар, насладившись видом обманутого врага, жестоко убивает его выстрелом сзади-сбоку. Подло. Почти что в спину. Поединок физически выиграл русский. Но важнейшая - МОРАЛЬНАЯ ПОБЕДА - за немцем. Все это на фоне подлинной(!) тактической обстановки поединка (С одним уточнением. Подлинная обстановка дана в зеркальном изображении. Сгоревший немецкий танк был в реальности слева. В фильме сгоревшая русская "тридцатьчетверка" стоит справа! Кстати наши танки такого типа стали воевать лишь в 43 году. И так далее... Известно, что все наоборот в жизни делают сатанисты, поклонники нечистой силы. Вот и решайте, кто снял фильм).
КАК ЭТО БЫЛО
В одну из холодных предзимних ночей наши разведчики притащили в мешке немецкого фельдфебеля-эсэсовца. На допросе тот держался нагло и самоуверенно и под конец заявил: "Скоро всем вашим снайперам придет конец. Из Берлина по личному указанию фюрера прибыл начальник школы наших снайперов майор Кениннгс. Он имеет приказ - убить вашего главного Зайца и всех прочих подонков-снайперов. Он все про вас знает и вашим не спастись от его пуль". Классическое предварительное запугивание правда не произвело ровным счетом никакого действия на комдива-284 "огнеупорного Батюка". Он вызвал к себе Василия Зайцева, рассказал ему о "берлинской штучке" и приказал: "Ликвидировать".
Зайцев к тому времени обучил и воспитал новую, вторую группу снайперов. В этом деле ему помогал его постоянный напарник Николай Куликов. Он не оставил своего командира в беде и ушел вслед за Зайцевым из старой группы на Мамаев курган. Европейскому индивидуализму Кениннгса противопоставили русскую соборность группы Зайцева. В выслеживание немецкого сверхснайпера включились все. Полтора месяца ребята искали немца. Перепробовали множество уловок, чтобы вывести фрица на выстрел. Устраивали длительный массовый снайперский террор на определенном участке фронта. Били на сверхдальние дистанции по целям в глубине немецких позиций. Подчеркнуто точно, между глаз, убивали гитлеровцев (такие попадания считаются в снайперской среде вызовом на поединок). Кениннгс не показывался и терпеливо сам искал Зайцева. Но долго продолжаться это не могло. Через полтора месяца события стремительно пошли к развязке.
На одном из участков фронта, в районе железнодорожного вокзала, участились случаи подстрела наших солдат и офицеров. Причем район этих подстрелов был достаточно невелик и стабилен. Все чаще и чаще Василий возвращался мыслями именно к этому участку фронта. Он анализировал, думал и сопоставлял. Ставил себя на место немца. Прикидывал, с точки зрения Кениннгса, выгоден ли этот участок для дуэли. В один из дней снайперская пара Морозов - Шайкин, ответственная за участок возле вокзала, с позиций не вернулась. Оба наших снайпера были поражены, хотя и были опытными бойцами. Снайперами они воевали более месяца (для Сталинграда большой срок, за такое время солдат в городе или погибал или становился профессионалом высочайшей пробы). Оба участвовали в снайперских дуэлях и имели победы в них. И вот они выбыли из строя. Зайцев и Николай Куликов, не сговариваясь, решили - это Кениннгс! На следующее утро они отправились в район вокзала, чтобы занять позиции в том месте, где убили их товарищей.
В предрассветных сумерках пара Зайцев-Куликов выползла на позицию. Замаскировались в руинах, настроили перископы и стали наблюдать. Отныне все решали выдержка, мужество и мастерство поединщиков. Путь к меткому выстрелу - это маленькая тропинка, проложенная на краю обрывистого берега бездонной пропасти. Выходя на дуэль, каждый снайпер волнуется, как будто одной ногой встает на острие камня. Чтобы выстоять над обрывом на остром камне, нужны, безусловно, смелость, тренировка, спокойствие и хладнокровие. Победителем из поединка выходит тот, кто сумел первым побороть. Сутки наши наблюдали за местностью. Десятки раз они внимательно осматривали запорошенное снегом поле. Руины вокзала и домов вокруг него. Рельсы. Сгоревший немецкий танк слева. Дзот с закрытой амбразурой справа. Между нашими и немецкими позициями - груда битого кирпича с толстым листом железа над ней. Где немец? Снова смотрели и думали. Не стреляли. Ждали. В конце дня гитлеровец - второй снайпер в паре Кениннгса - пронес по своей траншее приманку - каску на палке. Наши молчали и ждали. Первый день окончился ничем.
Пошел второй день поединка. Кениннгс умело зарылся на позиции, ждал и искал. Ждал и искал Зайцев. Он обратил внимание, что на этом участке немцы ослабили стрельбу, словно получили приказ не мешать снайперу в поединке. Василий окончательно уверился - берлинский ас здесь. Теперь его нужно найти и подстрелить. Фашисты любили комфорт. Они никогда не вылезали из своих траншей в снайперских засадах (в отличие от русских, которые всегда стремились сблизиться с врагом в упор). А что если сверхнемец нарушил эту "традицию"? Что если он под листом железа на нейтральной полосе? Второй день окончился ничем.
На третий день решили понаблюдать за нейтралкой из траншеи. Вместе со снайперами стал наблюдать и политрук стрелковой роты Данилов. В середине дня он вдруг произнес: "Да вот же он! Я вижу немца!" В этот момент от волнения политрук чуть приподнялся. Выстрел прозвучал мгновенно. Раненный в голову Данилов упал на дно траншеи. Но и раненный он думал не о себе, а о деле. "Я легко ранен. Выберусь сам. А немец под листом железа!" Чтобы окончательно убедиться в этом, ближе к вечеру Кениннгсу подсунули приманку - рукавицу на дощечке. Нервы гитлеровца были напряжены до предела, и он клюнул. Выстрел! Изучив пробитую рукавицу, Зайцев и Куликов единогласно решили - их супротивник под металлом на нейтралке.
Наступила ночь перед решающим днем. Мы не знаем, как провел ее майор Кениннгс. Наверное, спал в тепле и уюте блиндажа, ибо на следующий день он занял ту же самую старую позицию. Иное дело наши ребята. Всю ночь они рыли ход сообщения и стрелковые ячейки на нейтральной полосе. "Ближе к неприятелю, ближе к славе". Рыли в полной темноте, изредка прерываемой вспышками осветительных ракет. Копали, стараясь не звякнуть лопаткой, не брякнуть случайным обломком кирпича, чтобы не открыть ненароком свою новую позицию вражеской разведке. После такой адовой работы Василий и Николай немного подремали в пехотной траншее и перед рассветом заняли позицию.
И вот настал их главный день. Солнце сияло на голубом небе, ярко освещая заснеженное поле снайперского боя. Полдня русские снайперы ждали. Сделали утром "слепой" выстрел - приманку в никуда и ждали. Ждали когда солнце станет светить фашисту в лицо и прицел. Во второй половине дня под листом железа что-то заблестело. Осколок стекла или вражеская оптика? Николай Куликов осторожно стал приподнимать свою каску. Выстрел! Николай вскинулся и вскрикнул, изображая убитого. Василий увидел, что вспышка выстрела была под листом, а потом лучи солнца высветили в глубине позиции лицо немца, оторвавшегося от прицела и открывшегося для выстрела. Выстрел! Пуля Зайцева попала немецкому сверхснайперу точно в лоб. Победа!
Ожесточенный артиллерийско-минометный обстрел гитлеровцев наши ребята пережидали уже сидя в надежном блиндаже у своих пехотинцев. Вечером русская пехота рванулась в атаку на вокзал. В цепи атакующих бежали и Зайцев с Куликовым. Из-под листа железа на нейтральной полосе они извлекли тело немецкого майора с железным крестом на шее и снайперскую винтовку маузер.
Миф о непобедимом немецком сверхчеловеке развеялся. С тех пор словно что-то надломилось в немцах-снайперах. Они стали избегать дуэлей. Отныне наших снайперов враги глушили массированным минометным огнем.
Такими были подлинные события, разыгравшиеся 60 лет назад в руинах Сталинграда. Поединок воли и духа был проигран немецким "сверхчеловеком". Долгие годы об этом событии не любили вспоминать в Европе. Триумф русского духа и русского дела был опасен для европейцев и американцев во время новой мировой войны. Опасен своим воспитательным примером: "Не воюй с Россией, худо будет". Тогда они постарались забыть о горькой участи майора Кениннгса. И лишь спустя 55 лет, после того как Россия проиграла Третью мировую "холодную" войну, евроамериканцы вспомнили о сталинградской дуэли. Вспомнили с особыми намерениями. Их кумир Адольф Гитлер говорил: "Уничтожайте памятники истории. Народ без исторической памяти просто куча навоза. Он исчезнет". Ныне уничтожают не только памятники, но и память. Уничтожают и переделывают на нужный победителю манер. Горе побежденным. Их историю всегда пишут победители. Подвиг Василия Зайцева и его товарищей лишь малая толика деяний русской истории, которую хотят осквернить и испохабить наши забугорные "друзья".
Источник: Русский Дом
